London calling. Почему российские бизнесмены выбирают английское право и судятся в Британии
Великобритания остается популярным местом решения конфликтов между российскими предпринимателями и их зарубежными партнерами. Граждане и юридические лица из РФ и стран бывшего СССР входят в число весьма активных спорщиков при решении коммерческих разногласий в Англии и Уэльсе. Обострившиеся политические отношения на ситуацию фактически не повлияли. Почему применение английского права уже давно стало обычным явлением для бизнеса из России, и об особенностях работы английских судов в интервью dp.ru рассказала лондонский барристер Екатерина Шостранд.
В Великобритании местная пресса и российские СМИ, в основном, следят за делами крупных холдингов и разбирательствами между олигархами. Но как обстоит ситуация в целом? Часто ли в судах Англии и Уэльса можно встретить предпринимателей или представителей компаний, связанных с РФ?
Адвокатская монополия. Юристы о допуске адвокатов в арбитражные и гражданские суды
— В целом, я бы сказала, что такие дела – отнюдь не редкость. Например, часто бывает, что за иностранными компаниями – участницами процесса стоят российские бизнесмены, при этом как у компаний, так и у их владельцев бизнес находится в России. Кроме того, есть немалое количество дел, которые, пройдя те или иные предварительные процессуальные стадии, до рассмотрения в суде по существу так и не доходят, заканчиваются мировым соглашением. То есть в случае спора дело не всегда доходит до суда вообще, или же оно может остановиться на ранних процессуальных стадиях.
Каков процент среднего и малого бизнеса среди тех, кто может позволить себе услуги британских адвокатов?
— В данном случае можно ответить только в самом общем плане. У английских юристов (как солиситеров, так и барристеров) немало клиентов – представителей малого и среднего бизнеса. Я говорю не только о международном бизнесе. Ведь есть и местный, английский бизнес, который нуждается в юридической помощи и сопровождении. Ко мне тоже обращаются представители малого и среднего бизнеса из России и других пост-советских государств, у нас было и продолжается плодотворное сотрудничество.
Политическая конфронтация и дипломатические скандалы между Лондоном и Москвой вызвали отток клиентов из России или, наоборот, привели к ажиотажу на услуги местных адвокатов?
— Могу сказать по своей практике: изменений нет. То, что я слышала от своих английских коллег, также не приводит к выводу об оттоке или, наоборот, всплеске объема работы с российскими клиентами. Как мне кажется, все идет своим чередом. Политика политикой, а бизнес – бизнесом.
В последние годы в России возросла популярность оформления коммерческих отношений на основе британского права. Чем можно объяснить эту тенденцию? Почему конфликты в коммерческих спорах проще уладить именно через суды Великобритании?
— Да, это тенденция давняя. Поясню, что в мы говорим о двух разных аспектах: (1) выбор английского права в качестве применимого к договору между сторонами и (2) указание английских судов в качестве форума для разрешения споров по договорам. Что касается первого (применимого права), то начнем с того, что в некоторых индустриях (нефтегазовой, страховании, финансовой и в ряде других областей) международные коммерческие контракты традиционно подчиняются английскому праву, независимо от национальной принадлежности сторон. Что касается корпоративных документов – например, соглашений акционеров – международный бизнес во всем мире тоже очень часто и охотно использует английское право в качестве применимого в силу предоставляемых им гибких подходов, инструментов и принципов в этой области. Также английское право часто выбирается в качестве права «третьего», «нейтрального» государства в случае, если международный контракт заключается сторонами из разных государств. Что касается английских судов, то, во-первых, вполне логично при выборе английского права в качестве применимого к договору указать именно английский суд для разрешения споров; во-вторых, качество английского судейства имеет очень высокую репутацию и ценится во всем мире.
Московский адвокат инвестирует в открытие ресторана на Большой Пушкарской 25 млн рублей
К чему готовиться российским бизнесменам, которые захотят судиться в Великобритании? Ужесточились ли с недавних пор правила проверки резиденства? В каких случаях предпринимателям из РФ отказывают в возможности судиться и как часто выносятся такие решения?
— Все эти вопросы очень актуальны и релевантны в рамках дел, связанных с Россией и пост-советским пространством. Прежде всего речь идет о компетенции английских судов рассматривать дела, связанные с Россией и СНГ, а также общих характеристиках английского гражданского процесса. Обе темы очень обширны, в двух словах не рассказать. В настоящий момент я запускаю онлайн-проект совместно с моим коллегой из Москвы, адвокатом по международным делам Ильей Олеговичем Лисовским. Цель проекта – как раз сделать доступными знания и экспертность английских адвокатов-барристеров для широкой аудитории в России и русскоговорящей публики за рубежом. Это будет серия готовых видеоконсультаций по различным вопросам английского права и процесса, их можно будет найти в интернете.
В прошлом российские суды славились своим нежеланием выполнять требования международного арбитража. Как сейчас обстоят дела с исполнением решений британских судов на территории России и бывших стран СССР? Какие сложности возникают с тем, чтобы добиться исполнения постановлений?
— Здесь следует разграничить решения английских государственных судов и международных коммерческих третейских судов (арбитражей). Арбитражные решения приводятся в исполнение на территории РФ согласно Нью-Йоркской конвенции, членом которой РФ является. В ней четко прописаны различные принципы признания и исполнения решений. Также, насколько мне известно, у российских судов выработана обширная практика по таким делам. Что же касается признания и исполнения решений английских государственных судов, то вся «загвоздка» здесь – в отсутствии межгосударственного соглашения между Россией и Великобританией о взаимной помощи по признанию и исполнению судебных решений. Тем не менее, я слышала от своих российских коллег, что в целом наметилась некоторая позитивная динамика в данном отношении и уже были случаи, когда российские суды предоставляли признание решениям английских судов на основе принципов взаимной дружественности.
После инцидента в Солсбери стало известно, что Национальное Криминальное Агентство Великобритании (National Crime Agency) запустило волну расследований владельцев крупных активов в стране. Особое внимание проверке источников дохода подверглись бизнесмены, связанные с Россией. Есть ли уже запросы от клиентов, которые хотят заранее защититься от возможного преследования со стороны властей?
— Я не думаю, что волна расследований Национального Криминального Агентства связана именно с инцидентом в Солсбери. Эта структура имеет свои четкие, законодательно закрепленные функции и просто обязана их выполнять, независимо от того или иного инцидента. Насколько мне известно, в его поле зрения попали и продолжают попадать лица из разных государств. Кстати, первое «громкое» расследование было связано с супругой банкира из Азербайджана. И хотя пока конкретных поручений или запросов от клиентов по этой тематике не было, интерес к ней есть, ко мне обращались коллеги из России и других стран СНГ с личными просьбами разъяснить или прокомментировать различные аспекты этой новеллы. В целом полагаю, что владельцам бизнеса, подпадающим тем или иным образом под юрисдикцию британских законов в целом, было бы отнюдь не лишне консультироваться по данной тематике на предмет рисков, возможных последствий и т.д.
Екатерина, в программе по ознакомлению российских журналистов с правовой и судебной системой Великобритании, организованной Thomson Reuters Foundation, почти все спикеры говорили об открытости местных адвокатов и их заинтересованности в сотрудничестве со СМИ. Способны ли публикации в британской прессе повлиять на качество судебного расследования? Российские бизнесмены тоже понимают важность установления контактов с журналистами, или они предпочитают судиться в тишине от СМИ?
— Нет, публикации (в смысле мнения журналистов, изложения и интерпретации фактов и т.д.) повлиять не способны. Что касается бизнесменов, то, наверное, они и предпочли бы большей частью судиться «в тишине», как вы выразились, но это невозможно, поскольку слушания по гражданским делам в английских судах, по общему правилу, носят открытый, публичный характер (за редкими исключениями – например, по соображениям национальной безопасности и т.д.). Конфиденциальность разбирательства присуща только международному коммерческому арбитражу (третейским судам).
К каким судебным процессам, предстоящим в 2020 году в Лондоне, будет приковано особое внимание российского бизнеса, на ваш взгляд?
— Если говорить о делах, связанных с Россией и пост-советским пространством, то можно выделить спор между Россией и Украиной по межгосударственным финансовым обязательствам, связанным с еврооблигациями. Насколько мне известно, речь шла об апелляции в Верховном Суде Великобритании. Также крупные коммерческие споры, такие как, например, дело Юкоса против Стивена Линча и прочих лиц, порядка 50 млн долларов США, связанное с приобретением ответчиками имущества Юкоса в 2007 году, и т.д.
Гражданка Великобритании выиграла суд у компании Apple
Россияне заняли третье место в списке самых активных спорщиков в Коммерческом суде Англии и Уэльса за год с марта 2017 года по апрель 2018-го (поделив его с американцами). За это время были рассмотрены дела с участием 20 юридических и физических лиц из России (речь идет о вынесенных решениях), следует из ежегодного доклада британского консалтингового агентства Portland (есть у РБК), охватившего 158 дел. Свой рейтинг Portland составляет, основываясь не на количестве дел, а на числе участников в каждом из разбирательств (истцов и ответчиков).
По сравнению с периодом 2016–2017 годов Россию опередил Казахстан (31 участник процессов), который поднялся с третьего на второе место. Лидером рейтинга, как и в прошлые годы, с большим отрывом стала Великобритания (267 спорщиков).
Коммерческий суд Англии и Уэльса — это подразделение Высокого суда Лондона по хозяйственным и имущественным делам. Он рассматривает споры по банковскому и финансовому праву, международному частному праву, контрактному праву, сделкам с сырьевыми товарами, вопросам импорта, экспорта и транспортировки товаров, работе рынков и бирж и т.д.
В течение последних трех лет россияне стабильно входят в топ-3 передовиков британского коммерческого судопроизводства. Тройку лидеров по сумме дел и их участников за три года составляют Великобритания (673 спорщика), Казахстан (83) и Россия (70 спорщиков, участвующих в 28 делах).
Громкие дела в Коммерческом суде Великобритании
В судебных разбирательствах в британских судах участвуют многие известные российские предприниматели, пишет Portland. Например, в мае 2017 года именно Высокий суд Лондона отказал президенту компании Inteco Management, супруге бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова Елене Батуриной, во взыскании ущерба с экс-менеджера РАО «ЕЭС» Александра Чистякова, который был ее компаньоном по инвестпроекту в Марокко. Судья Высокого суда полностью отвергла обвинения в мошенничестве, а также пришла к выводу, что у бизнесмена не было каких-либо обязательств по отношению к Батуриной.
В августе 2016 года Высокий суд Лондона постановил обязать основателя и совладельца сети обувных магазинов Carlo Pazolini Илью Резника раскрыть данные обо всех своих активах стоимостью дороже $10 тыс. и вынес вердикт заключить ответчика в тюрьму на срок 18 месяцев за «неуважение к суду».
В июле 2016 года Высокий суд Лондона отклонил ходатайство бывшего владельца банка «Траст» Ильи Юрова об отмене ордера о заморозке активов, которая была введена по иску санируемого в России «Траста» в отношении Юрова и других акционеров банка (Николая Фетисова и Сергея Беляева) в феврале 2016 года. Судья назвал действия Юрова при управлении банков «мошеннической пирамидой».
Одно из самых громких российских дел, которое рассматривается сейчас в Коммерческом суде Лондона — иск UС Rusal к Crispian Investments Романа Абрамовича и Александра Абрамова о запрете продажи акций «Норникеля» компании Whiteleave Владимира Потанина. Слушания по этому иску прошли 27 февраля и 14 мая.
Обращение российских лиц в английские суды нередко объясняется необходимостью обеспечить исполнение судебного акта на территории Великобритании или в другой стране ЕС, сказал РБК партнер международной юридической компании Herbert Smith Freehills Алексей Панич. «Например, это происходит в случае, когда должник скрылся из России и необходимо предъявить иск за рубежом по месту его фактического проживания в Великобритании, или когда компания-ответчик, принадлежащая российскому бенефициару, находится в Великобритании или ЕС, а также когда имущество ответчика находится в Великобритании или ЕС», — объяснил эксперт. Предъявление иска в российском суде в таких случаях было бы менее эффективным, отметил Панич.
Кроме того, английские суды также известны своим прагматичным и жестким подходом в отношении применения обеспечительных мер при обоснованных сомнениях в добросовестности ответчика, что делает Великобританию «привлекательной юрисдикцией» для истцов, добавил Панич.
Впрочем, 28 дел за три года — «мизер по сравнению с сотнями тысяч дел, которые рассматриваются ежегодно в российских арбитражных судах», сказал РБК партнер адвокатского бюро «Тертычный Агабалян» Иван Тертычный. «Это свидетельствует лишь о том, что есть определенное количество российских граждан, которые постоянно проживают в Англии (например, так называемые беглые банкиры), и иски к ним подают по месту их жительства», — сказал он.
При рассмотрении дела, связанного с Россией, в Великобритании у сторон зачастую есть стремление получить решение о заморозке активов по всему миру, что невозможно в российском суде, объяснил преимущества британского суда в некоторых случаях партнер юрфирмы Nektorov, Saveliev & Partners (NSP) Илья Рачков. Кроме того, британские суды рассматривают дела по договорам между сторонами, которые регулируются английским правом. Наконец, участники таких процессов полагают, что английские суды рассмотрят дело качественнее или быстрее, чем российские (там обычно рассматриваются крупные и статусные дела, в которых возникает много сложных юридических вопросов), рассказал Рачков.
За последний финансовый год совокупное число спорщиков в Коммерческом суде Великобритании возросло на 22%, до 656. При этом большинство участников споров — иностранцы (59,3%), на британцев приходится 40,7%, что свидетельствует о высокой международной репутации британских судов, считает Portland. Агентство приводит лишь абсолютные показатели, не анализируя причины изменения страновой структуры от года к году.
Вхождение Казахстана в число лидеров по количеству споров в суде Лондона объясняется примерно теми же причинами, что и в случае с Россией, сказал Панич. Иски с участием граждан Казахстана можно объяснить множеством дел по процессу о взыскании казахстанским БТА Банком активов своего экс-председателя правления Мухтара Аблязова. В Англии много приближенных к нему лиц, которые стали ответчиками по этому делу, добавил Тертычный.
Ответом Казахстана на такое число споров в Великобритании стало создание в стране арбитражного суда с английскими арбитрами при международном финансовом центре в Астане, напомнил Рачков. Власти поняли опасность того, что такие статусные споры уходят в иностранные юрисдикции, объяснил он.
Позицию США, которые делят третье место с Россией, можно объяснить активным ведением бизнеса американскими компаниями в Великобритании, сказал Панич. «В Великобритании есть несомненные преимущества по сравнению с американской системой: в США многие споры рассматриваются присяжными, которые не являются профессиональными судьями, — объяснил Рачков. — Кроме того, в США существует процедура раскрытия доказательств (discovery), которая может быть весьма обременительна для сторон». Наконец, в США победившей стороне невозможно взыскать судебные расходы, а в Англии можно взыскать если не 100%, то значительную часть судебных расходов за счет проигравшей стороны, добавил эксперт.
Новичком в десятке самых активных спорщиков в британских судах по итогам прошедшего года стал Кипр. По мнению экспертов Portland, это может быть связано с соглашением между Россией и Кипром об избежании двойного налогообложения, которое вступило в силу с изменениями и дополнениями в январе 2017 года. Документ устанавливает льготный налоговый режим, повышая привлекательность Кипра как юрисдикции для структурирования международных операций (то есть российские компании с регистрацией на Кипре стали чаще участвовать в британских судебных процессах).
Источники:
http://www.rbc.ru/economics/29/05/2018/5b0bf85e9a7947dde3239724
http://hi-news.ru/auto/v-rossii-sozdan-bespilotnyj-vezdexod-volgabus.html
Загрузка...
